The following sermon was preached by Bishop Irenei of London and Western Europe on the feastday of the icon of the Mother of God, ‘Joy of All Who Sorrow’, at the parish of the same dedication in Menton France, on 24 October / 6 November 2021. (Русская версия находится рядом или ниже английской версии, в зависимости от размера вашего экрана.)
English:
In the Name of the Father, and of the Son, and of the Holy Spirit: My dear fathers, brothers and sisters!
Today we celebrate the feastday of this parish and of its holy Altar: the feast of one of the most beloved icons of the Mother of God, the icon of the Theotokos ‘Joy of All Who Sorrow’. To this icon was dedicated the cathedral in Shanghai, where St John the Wonderworker, who for many years was the Ruling Bishop of this, our God-preserved Diocese, served; and when he consecrated the new cathedral in San Francisco where he served for the final years of his life, that cathedral was named, too, for the icon of the Mother of God, ‘Joy of All Who Sorrow.’
Surely, it is part of our heritage in the Church Abroad, that we know sorrow. Born 100 years ago this year in the profound sorrow, even agony, of godless revolution and rebellion, the saints, teachers and forebears of our Church surely felt loss and grief and sadness. Indeed, as is always the case with every act of human rebelliousness, whether it is enacted in the name of God or against Him, every act of rebelliousness ultimately creates sorrow. It creates grief. This is precisely why the Lord so earnestly instructs us towards unity in Himself. It is only there, in unity with Him, in following His will and His life and none other, that we find the source of true joy.
And yet — thanks be to God! — He does not leave us to our sorrow when we choose the wrong path, or when the wrong path is thrust before us by the circumstances of the world. When rebellion and error, and their resulting children, grief and sorrow, are introduced into the world and into our lives, the Lord does not abandon us, but provides us with the means to have those sorrows transformed.
At the heart of this ministry of compassion, the Lord has placed His own mother as intercessor and helper. For the Mother of God knew sorrow, more intimately and personally than any other human being ever to have lived, for none other has existed whose Child is the God of creation. None other has existed in all of human history, whose Child is the Creator of the world itself. None other has ever existed, before or since, whose precious Child — carried in her arms, fed at her breast — was sinless and pure and perfect, the embodiment of all love, truth and hope. None could claim this but her!
“None could know grief in the same manner as this Mother … and yet, none has known joy in precisely the same way, either.”
Therefore none could know grief in the same manner as this mother, who saw that Son, cruelly subjected to the wickedness of the world; who saw that Son, the One Whom she had nursed and raised, to Whom she had read, spoken and sung, now mocked and tortured for no reason other than the wickedness and rebelliousness of the very humanity he had come to save. Behold, the grief of a mother, who saw that same Child, now nailed to a Cross and breathing his last — none has known grief or sorrow in the same way as the mother of Christ our God!
And yet, none has known joy in precisely the same way, either. For though the resurrection of Christ brings joy into the whole world, even to creation itself, none has felt that joy more profoundly than the mother who had felt sorrow so deeply. The Mother of God is our forebear in sorrows, and our forebear in joy. Whatever grief and suffering may be felt by us in our wanderings through this life, or by our Church as she continues through the strange machinations of history that brought her together and continues to take faithful steps through the darkness of this world — whatever sorrows we feel, the Mother of God knows them even more deeply. For all the sorrows of the world are embodied in the sorrow she felt at the death of her Son.
Yet whatever joy we may feel, whether it be the momentary joy of the blessings of this life or the eternal joy of redemption and salvation; whether it be the private joy of a child whispering to its parent, ‘I love you’, or the very public and cosmos-changing joy of the whole Church crying out into creation, ‘Christ is risen!’ — whatever the joy we feel, the Mother of God knows it, too, more deeply. For every human joy was foreshadowed in the joy of the Mother who beheld her Son at the empty tomb.
“She is the image of joy for the sorrowful, of hope for the hopeless, life for the lifeless, grace for the sinful…”
This is why, in our Church, we honour with such devotion and such love this icon, which, with its own unique history, embodies in a universal way this reality: that the Mother of God is for us the image of joy for the sorrowful. She is the image of hope for the hopeless, life for the lifeless, grace for the sinful. To her we turn with fervency, especially in this dark age in which we live. All around us are new causes of grief and sorrow. At times they may feel overwhelming and overpowering; but, my dear ones, in any moment of darkness that you face, in every moment of darkness, turn to God’s mother, who knows our grief! Turn to her with a broken heart and say to her, ‘I can only offer in this moment my sorrows, for I am weak and broken. But help me, help me O Mother of my God! Help me to find the joy to which godly sorrow leads!’
And then be absolutely certain in your heart that she will do as you petition; for the Mother of God, as the true mother of our true Lord, always brings joy out of sorrow. This is our hope — a hope to which she gave birth, and to which she continues to give birth in our own hearts through the prayers and blessings she offers on our behalf. Amen!
Русский:
Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа: Дорогие братья и сестры!
Сегодня мы отмечаем престольный праздник нашего прихода: праздник одной из самых любимых икон Богородицы — иконы Богородицы « Всех скорбящих Радость ». Этой иконе был посвящен собор в Шанхае, где служил святитель Иоанн чудотворец, долгие годы являвшийся Правящим архиереем нашей Богохранимой епархии; и когда он освятил новый собор в Сан-Франциско, где он служил последние годы своей жизни, тот собор тоже был назван в честь иконы Божией Матери « Всех скорбящих Радость ».
Несомненно, то, что мы знаем горе, скорби, является частью нашего наследия в Зарубежной Церкви. Рождённые 100 лет назад в этом году в глубокой печали, даже в агонии безбожной революции и восстания, святые, учителя и предшественники в нашей Церкви, несомненно, чувствовали утрату, горе и печаль. В самом деле, как всегда бывает с каждым актом человеческого противления, независимо от того, совершается ли он во имя Бога или против Него, каждый акт восстания в конечном итоге порождает печаль. Создаёт горе. Именно поэтому Господь так настойчиво наставляет нас к единству в Себе. Только в единстве с Ним, в следовании Его воле и Его жизни и никому другому, мы находим источник истинной радости.
И все же — слава Богу! — он не оставляет нас на произвол судьбы, когда мы выбираем неправильный путь или когда обстоятельства мира навязывают нам этот путь. Когда бунт и заблуждение, а также связанные с ними последствия, горе и печаль, вводятся в мир и в нашу жизнь, Господь не оставляет нас, но дает нам средства, позволяющие изменить эти печали.
В основе этого служения сострадания Господь поставил свою собственную матерь как заступницу и помощницу. Ибо Богородица познала печаль глубже и лично, чем любое другое человеческое создание, которое когда-либо существовало, ибо не существовало никого другого, чьё Чадо есть Всевышний Бог. За всю историю человечества не существовало никого другого, чьё Дитя является Создателем самого мира. Ни до, ни после не существовало никого другого, чьё драгоценное Чадо, которое она носила на руках, вскармливала своей грудью, было безгрешным, чистым и совершённым, воплощением всей любви, истины и надежды. Никто не мог претендовать на это, кроме нее!
”Никто не мог познать горе так же, как эта Матерь … И все же никто не познал радость точно таким же образом.”
Следовательно, никто не мог познать горе так же, как эта мать, видевшая своего Сына, жестоко подвергнутого беззаконию мира; кто видела этого Сына, Того, Кого она кормила и воспитывала, Которому она читала, рассказывала и пела, теперь подвергнутого издевательствам и мучениям только по причине злобы и непокорности того самого человечества, которое он пришел чтоб спасти. Вот горе матери, которая видела того же Младенца, теперь пригвождённого к Кресту и делающего последние воздыхания — никто не знал горя или печали так, как мать Христа, нашего Спасителя!
И все же никто не познал радость точно таким же образом. Ибо хотя Воскресение Христа приносит радость « всему миру », даже самому творению, никто не чувствовал эту радость глубже, чем мать, которая так глубоко переживала горе. Богородица — наша прародительница в скорбях и наша прародительница в радостях. Какие бы горе и страдания ни испытывали мы во время наших странствий по этой жизни; или наша Церковь, пока она продолжает делать верные шаги сквозь тьму этого мира — какие бы печали мы ни испытывали, Богородица знает их еще глубже. Ибо все печали мира воплощены в печали, которую она испытала после смерти своего Сына.
Однако какую бы радость мы ни испытывали, будь то мгновенная радость благословений этой жизни или вечная радость искупления и спасения; будь то личная радость ребенка, шепчущего своему родителю: « Я люблю тебя », или публичная и изменяющая-космос радость всей Церкви, взывающей к творению: « Христос воскресе! » — какую бы радость мы ни испытывали, Богородица знает это тоже глубже. Ибо всякая человеческая радость предвещалась радостью Матери, которая видела своего Сына у пустой гробницы.
“Она — образ радости всех скорбящих, надежды для безнадёжных, жизни для безжизненных, благодати для грешников…”
Вот почему в нашей Церкви мы с такой преданностью и такой любовью почитаем эту икону, которая со своей уникальной историей универсально воплощает в себе эту реальность: Богородица есть для нас образ радости всех скорбящих. Она — образ надежды для безнадёжных, жизни для безжизненных, благодати для грешников. Мы горячо к ней обращаемся, особенно в этот тёмный век, в котором мы живем. Вокруг нас новые причины горя и печали. Иногда они могут казаться подавляющими; но, мои дорогие, в любую минуту тьмы, с которой вы сталкиваетесь, в каждую минуту тьмы, обращайтесь к матери Бога, которая знает наше горе! Обращайтесь к ней с разбитым сердцем и ей скажите: « Я могу принести только свои печали, потому что слаб я и сломлен. Но помоги мне, помоги мне, моя Богородице! Помоги мне найти радость, к которой ведёт печаль ради Бога! »
И тогда будьте абсолютно уверены в своем сердце, что она сделает то, о чём вы просите; ибо Богоматерь, как истинная мать нашего истинного Господа, всегда приносит радость из печали. Это наша надежда — надежда, которую она родила и которую она продолжает рожать в наших сердцах посредством молитв и благословений, которые она предлагает от нашего имени. Аминь!
You must be logged in to post a comment.